Построенное по прямому контрасту с «Московским вечером»

Почти демонстративную наглядность этой мысли дает сравнение двух картин «Московский вечер» (1979) и «Танец» (1980). Если в первой из них группа собравшихся вместе людей кажется погруженной в открытое за окном пространство панорамой раскинувшегося городского пейзажа, то во второй - сцена глухо замкнута стеной, скупо срезающей глубину интерьера. Встреча друзей, молчаливо расположившихся в мастерской хозяйки, сближает их не только между собой, но и со всем, что их окружает,- простором знакомого ландшафта Москвы, отраженными стеклом окна, «своими», любовно выбранными вещами. Это мир родственный, по-своему открытый для близких друг другу людей. И какие бы мысли ни тревожили каждого, они безусловно среди «своих», «у себя».

«Танец» - полотно, построенное по прямому контрасту с «Московским вечером». В 60-е годы праздничная сцена или символическая картина радостной полноты бытия, строго говоря, не требовала от нас самостоятельной оценки. Героический, утверждающий характер этих произведений, окрашенный личным энтузиазмом живописца, был объективен и непреложен. К праздничности можно было относиться только празднично и никак иначе. Теперь положение изменилось - девушки-манекены, исполняющие экстравагантные «па» с пугающей одинаковостью обратного отражения, никак не «общий» и уж, конечно, не «мой» для автора - это чужой, враждебный самому существу непосредственного переживания радости праздник, свидетелями которого сделали и нас, зрителей. «Танец», мотив которого так прост, оборачивается уродливой гримасой ворвавшегося в жизнь небытия, устрашающим видением разрушительных, чуждых, угрожающе непонятных сил.


<<< Трактовка характеров

Усложнение и расширение тематических мотивов >>>

<<<Оглавление>>>