Переживание радости, право на полноту праздничной свободы самосознания становилось одной из форм выражения персонального отношения к миру. Именно поэтому в чувстве праздничного подъема виделось не массовое действие, освобождающее от субъективной нравственной ответственности и моральных оценок, и не одно из частных проявлений индивидуального настроения, но как бы раскрывалась жизненная основа самых различных, высоких и низменных, светлых и темных, начал. Праздник и праздничное действие становились ареной столкновения и борьбы исполненных благородства, любви и сил добра со злыми стяжательскими стихиями. Многоплановость раскрытия темы была ее диалектическим развитием, обновлением и углублением.
Можно сказать, что в советском искусстве возникла и получила яркое художественное воплощение новая самостоятельная интерпретация праздничных мотивов. Тема как бы распалась надвое - взаимоисключающее и парадоксально-нераздельное образно-поэтическое воссоздание истинной и ложной радости. Противоборствующие и соперничающие начала настоящего и обманчивого, как пустой мираж, веселья оказывались в центре художественного конфликта многих произведений зрелищных и словесных искусств.
Кинематограф в одной из важных своих тенденций >>>
<<<Оглавление>>>